Отправлено: 28.02.16 16:46. Заголовок: Революция, рожденная слухами

Революция, рожденная слухами. В феврале 1917-го именно они стали одной из причин крушения монархии // СПб ведомости, 2016, №31 от 24 февраля, с. 6.

Ровно год остается до столетия Февральской революции. Историки продолжают спорить о событии, поставившем точку и в судьбе монархии, и в царствовании Романовых, и в самом существовании Российской империи. Многие считают, что именно с этого момента и началась «великая смута». Сегодня можно услышать немало конспирологических теорий о том, что события февраля 1917 года в Петрограде были результатом тщательно спланированного заговора, который якобы вдохновляли из-за рубежа. О том, насколько можно доверять этим версиям, мы беседуем с доктором исторических наук, профессором Европейского университета в Санкт-Петербурге, ведущим научным сотрудником СПб института истории РАН Борисом Колоницким.



Баррикаду на Литейном проспекте, возле пересечения с Сергиевской улицей (ныне ул. Чайковского), защищать не пришлось. Тем не менее она стала одним из символов восставшего Петрограда и была запечатлена на многих фотографиях. Фото из Центрального государственного архива.

– Борис Иванович, могла ли все-таки Россия избежать Февральской революции?

– Отвечая на этот вопрос, историки делятся на оптимистов и пессимистов. Первые считают, что если бы не было Первой мировой войны, то не было бы и революции. Я отношу себя к пессимистам. По моему мнению, даже если бы не было Первой мировой войны, революция все равно бы произошла, но она была бы совершенно другой. Мы знаем немало стран, которые в ХХ веке не участвовали в войнах, но в них все равно происходили революции, в чем-то весьма напоминавшие ту, что случилась у нас в феврале 1917 года. В 1908 году произошла революция в Турции, затем в Португалии, в 1911-м – в Китае.

– Их можно ставить в один ряд?

– Параллели, безусловно, есть. В частности, в Турции революция поставила вопрос об ограничении монархии, в Португалии ее свергли, и там установилась республика. Можно вспомнить и Испанию, очень похожую по набору проблем на тогдашнюю Россию. Там тоже происходили очень болезненный переход к конституционной монархии, секуляризация, сопровождавшаяся вспышками воинствующего атеизма, остро стояли аграрный, национальный вопросы, действовало радикально настроенное рабочее движение. Испания не участвовала в Первой мировой войне, но не избежала революции, а затем кровавой гражданской войны.

То есть я не вижу особенно счастливого сценария для России. Но тот, что был воплощен, оказался, на мой взгляд, одним из самых жестких. Скажем, при каком-то развитии событий я допускаю возможность сохранения монархии в России при ограничении власти царя. Например, при продуманной политике реформ, основанной на создании коалиции с участием императора. Однако это требовало бы согласованных действий внутри элиты, готовности уступать и переносить центр власти. Такой готовности не было, прежде всего у самого Николая II.

– Принципиальный вопрос: события февраля 1917 года в Петрограде – стихийный социальный взрыв или заранее спланированная акция по захвату власти?

– Давайте допустим, что верно второе предположение. Со школьной скамьи мы знаем, что в этом случае мятежники в первую очередь берут под контроль почту, телеграф, телефон, мосты, государственные учреждения. А теперь давайте посмотрим, куда направлялись люди, вышедшие на улицы города в первый день беспорядков – 23 февраля 1917 года. На Невский проспект. То есть они пошли туда, где, согласно городской традиции, было положено протестовать.

Некоторые активисты (в частности, меньшевики) призывали идти к Государственной думе, которая тогда помещалась в Таврическом дворце. Но люди, как муравьи, повинуясь какому-то инстинкту, шли на Невский. Для меня это весомый аргумент в пользу того, что стихийный момент в этих событиях был решающим. Это был искренний порыв, стремление выразить свое недовольство. Хотя, конечно же, грань стихийности и организованности очень условна. Одно не исключает другого.

Люди вышли на улицы, требуя хлеба. И частью протестного движения были погромы булочных, продовольственных магазинов. Затем появились и политические лозунги, и на первом месте – «Долой самодержавие». Иногда демонстранты требовали прекращения войны, но этот лозунг не встречал всеобщей поддержки.

Что же до заговоров... Были не столько они, сколько разговоры о них. Кроме того, многие исторические сюжеты, связанные с заговорами, основываются на мемуарах. В разное время их авторы были заинтересованы иногда преувеличивать, а иногда преуменьшать свою роль в происходивших событиях.

К примеру, председатель Центрального военно-промышленного комитета Гучков действительно вел переговоры с представителями элиты, с военными о том, что хорошо бы сменить монарха. Князь Львов, будущий председатель Временного правительства, говорил о том же с генералом Алексеевым, начальником штаба верховного главнокомандующего. Вели свою деятельность и подпольные партии, в том числе и большевики, однако большого влияния в обществе у них не было.

Для всех сил, о которых я говорю, февральские события в Петрограде оказались неожиданностью. Как отмечал Гучков, «революция предотвратила наш переворот». Некоторые подпольные партии ориентировались на массовое забастовочное движение в мае 1917 года и тоже считали февральское выступление преждевременным.

– Еще одна конспирологическая теория: Февральская революция была сделана на германские (по другой версии – английские) деньги. Что скажете?

– Деньги на революцию, конечно же, были. Серьезными финансовыми ресурсами обладал уже упомянутый Центральный военно-промышленный комитет, созданный предпринимателями по соглашению с властями и при их поддержке. Через комитет шли распределяемые им государственные заказы, речь шла о значительных финансовых потоках.

– То есть он фактически использовал государственные деньги против самого же государства?

– В какой-то мере да. Но его деятели ведь считали, что используют эти деньги против предателей во власти. Нужно понимать, что многие люди, активно участвовавшие в Февральской революции, были уверены, что во главе государства – изменники, что императрица как минимум сочувствует идее сепаратного мира, а может быть, является и агентом влияния Германии (а то и просто шпионкой). И так считали весьма осведомленные люди, вплоть до офицеров Генерального штаба, императорской гвардии, представителей дипломатического корпуса...

На самом деле Александра Федоровна не была агентом влияния, но некоторые ее необдуманные действия подтверждали эти слухи. Например, она поддерживала неформальные связи со своими родственниками в Германии, при этом конспирировалась так наивно, что об этом становилось известно и ее врагам.

Но, как мы можем видеть даже сегодня, руководители нередко принимают очень важные политические решения, основываясь не на объективной информации, а на дезинформации, на слухах. Потому что слух, если он воспроизводится человеком, имеющим репутацию эксперта, воспринимается как серьезная оценка. Немало солидных людей в то время своим авторитетом подтверждали слухи о царской семье и сами верили в эти сплетни.

Сыграли ли роль немецкие деньги в подготовке свержения монархии? Германия действительно тратила деньги на поддержку революционных движений в России. Деньги выделялись деятелю социал-демократического движения Парвусу, который в годы Первой мировой активно сотрудничал с германскими дипломатами. Есть немецкие документы, свидетельствующие о том, что деньги были выделены, но понять, сколько их действительно дошло до России, очень трудно. Этого мы пока не знаем.

Однако финансирование крайних социалистов, в том числе и большевиков, было для Германии не самым ведущим проектом. Были и более значимые. К примеру, в Германии считали, что самая слабая точка Российской империи – Финляндия. И немцы вкладывали деньги в подготовку восстания там. Кроме того, они поддерживали украинский сепаратизм.

То есть речь шла о том, чтобы разложить противника. Но фактически и Россия вела точно такую же политику. Например, поддерживала славянский сепаратизм в Австро-Венгрии.

Еще к слову о деньгах. С началом Первой мировой войны Германия вкладывала большие средства в поддержку иранских сепаратистов, национально-освободительного движения в Индии. Кроме того, у Германии был большой «проект» по организации глобальной исламской революции.

– Зачем немцам это надо было?

– Очень просто – чтобы взорвать противника изнутри. Ведь где проживала тогда большая часть мусульман? Пакистан, современная Индия – тогда это были британские колонии; Алжир, Марокко, Тунис – французские. Северный Кавказ, Закавказье, Средняя Азия – это Российская империя. Доходило до того, что мусульманские военнопленные на территории Германии числились не как пленные, а как «гости кайзера», находящиеся на дружественной территории.

Теперь судите сами: немцы потратили на «мусульманский проект» огромное количество денег. Привело это к тому эффекту, на который они рассчитывали? Можно назвать и другие проекты, когда они потратили кучу денег без особой для себя пользы.

Но ведь не только немцы инвестировали, говоря современным языком, в смену режима в России. Союзники – тоже. Они очень беспокоились, как бы наша страна не вышла из войны. В руководстве союзных держав многие искренне полагали, что существовавший в России режим не способен довести страну до победы.

Кстати, немцы называли Февральскую революцию «английской». Якобы англичане совершили ее, чтобы поставить во главе России людей, которые будут нацелены на продолжение войны, а не на сепаратный мир. Цитирую близко к тексту немецкую пропагандистскую листовку: «Русские солдаты! Ваш хороший царь хотел заключить мир, но вмешались плохие англичане, которые заставляют вас воевать за их интересы».

– Одним из важнейших факторов крушения монархии было катастрофическое падение «имиджа» Николая II...

– Тут все происходило не быстро и не сразу. В начале войны популярность царя возросла. Но постепенно Николай II словно ушел в тень великого князя Николая Николаевича, верховного главнокомандующего. Тот был необычайно популярен, воспринимался в обществе как богатырь, победитель, герой. Даже в 1915 году, несмотря на поражения русской армии, верховный главнокомандующий оставался в зените славы. Думские деятели продолжали восхвалять Николая Николаевича. Некоторые даже летом 1915 года говорили, что неплохо бы сменить этого «дурака» (имелся в виду Николай II) на Николая III. То есть Николая Николаевича, возведенного в ранг императора. И царь, и царица знали об этих настроениях...

В итоге Николай II принял решение, с одной стороны, рациональное, а с другой – фатальное: он смещает Николая Николаевича с должности верховного и сам занимает этот пост. Поначалу все складывалось неплохо. Николай II сосредоточил, как казалось, в своих руках всю власть, и военную, и гражданскую, его популярность выросла. В конце 1915 года стабилизировался фронт, и царь мог приписать этот успех себе.

Но в долгосрочной перспективе происходящее было чревато большими проблемами... Понимаете, мы обычно описываем революцию как действия политических лидеров или организаций, но упускаем очень важную вещь – дискурс эпохи. И сейчас я снова возвращаюсь к сюжету о слухах. Потому что иногда важно не то, какие события происходили на самом деле, а как они воспринимались людьми.

К началу 1917 года образ Николая II складывался из многих циркулировавших слухов, якобы подтвержденных «экспертными оценками». Нередко он представал как предатель, готовый заключить сделку с Вильгельмом. Кроме того, зачастую в нем видели жертву злодейства. Им будто бы манипулировала царица. Но главное – значительная часть и простого народа, и образованной публики воспринимали его как несостоятельного царя. Главной претензией к нему была, если хотите... профнепригодность.

Характерно определение «трагическая эротика» – так религиозный философ Сергий Булгаков обозначал свое отношение к Николаю II во время Первой мировой. Это ощущение верующего человека и монархиста, который хочет любить своего царя, но, будучи искренним в душе, признается, что просто не в силах этого сделать. В силу и личности, и деятельности царя. И такая позиция была характерна в то время для многих приверженцев монархии.

Дело не только в том, что много людей выступали за свержение монархии (хотя и это очень важно), а в том, что огромное число монархистов были деморализованы. Николая II они поддержать не могли...

Беседовал Сергей Глезеров.

(с) Санкт-Петербургские ведомости