Отправлено: 19.09.16 23:29. Заголовок: Пламенный рог, Карна и Жля "Слова о полку Игореве" и одно произведение XVII века

В "Слове о полку Игореве" есть одно темное место:

А Игорева храбраго плъку не кресити!
За нимъ кликну Карна, и Жля
поскочи по Руской земли,
смагу людемъ мычючи въ пламяне розе.

Дословный перевод Лихачева мало добавляет понимания:

А Игорева храброго войска не воскресить!
По нём кликнула Карна, и Желя
поскакала по Русской земле,
горе людям мыкая в пламенном роге.

Слова Карна и Желя разъяснялись первончально как имена половецких ханов. Впоследствии было обращено внимание на названия в том же сочетании неких языческих обрядов "желенья и каранья". Значение второго известно, "желя" - печаль, скорбь, погребальная песнь. Второе – видимо разновидность тех же скорбных погребальных действий. Это вероятно «жаления и укоры» – видимо часть обряда оплакивания покойного.
Однако непонятно как при таком безличном переводе Карна могла «кликнуть», а Желя «поскакать».

Без перевода осталось древнерусское слово мычючи (метать, трепать), а смага (жар, смуглость, огонь, сухость, позднее в переносном смысле «горе») как то непонятно сочетается с «пламенным рогом». Т.е. на первый взгляд, то ли с рогом, наполненным огнем, толи с горящим горном…

Решение проблемы может лежать в связи «пламенного рога» не с горем, а с глаголом «поскакала». Ибо слово «рог» (рог животного, кубок, труба) в древнерусском гораздо шире нашего использовалось в переносном смысле: «рог месяца», «рог лука», «рог травы». «Рог пламени» в современном значении будет то же что «язык пламени» (то есть пламя, имеющее вытянутую остроконечную форму). Языки пламени и сейчас «могут поскакать».

Слово «смага», связанное здесь с образом пламени, не может быть передано точно как «горе», а только как с его оттенком. Для этого используем его в скобках. Дословный перевод концовки должен быть таким:

"Скорбь-Печаль поскакала по Русской земле языком пламени,
меча в людей [горестным] жаром".

Судя по тому, что Карна нашего отрывка «кликает», она подается как живое существо. Следовательно такова и Желя-Печаль. Обе они скорее всего олицетворение тех печальных божеств горестей, которых находит у славян Гельмгольд (Славянская хроника).

Слово «кликнула», к относящееся к одной из них, Карне, разъясняется предыдущей фразой:

«А Игорева храбраго плъку не кресити!»

Думаю, не воскресить, именно потому, что по нем уже «кликнула Карна». На эту мысль меня наводит исследование Г.А. Кушелева-Безбородко, сделанное им по поводу древнерусской «Повести о Горе и Злосчастье» (XVII в.).

Он находит в нашем Горе-Злосчастье разновидность русской Эринии (богини мести), которая преследует свою жертву до смерти. Интересно, что античные Эринии, Эвмеиды или Мойры занимались вообще судьбой и сроком жизни. Наше Горе-Злосчастье, рассказывая о себе в Повести, хвалилось, что доведя очередную жертву до смерти, он «грает», то есть каркает как ворона, и, оставляя могилу, летит за следующим:

«не могли у меня, Горя, уехати
а сами они во гроб вселились,
от меня накрепко они землею накрылись,
босоты и наготы они избыли,
и я от них, Горе, миновалось,
а Злочастие на их в могиле осталось.
Еще возграяло я, Горе, к иным привязалось…»

Думаю, в нашем отрывке «Карна», как сущность, связанная со смертью и погребальным обрядом, по сути дела издает такой же завершающий вороний грай-клик, знаменуя им окончательную смерть. То, что ворон в народном представлении кличет или знаменует смерть, можно видеть по поговоркам:

«Там где кричит стая ворон — там смерть».
«Если ворон кричит над домом, — кличет смерть».

по своему происхождению имя Карна может быть восходит к прилагательному «карная» от слова «карити» - наказывать, карать, укорять. Этого слова я не нашел в словаре, но в древнерусском зафиксировано «карник» - насильник, мучитель. Карна или «карная богиня», имя которой табуировано по сути это Смерть, отнимающая жизнь и обрезающая нить судьбы.

Перевод всего отрывка:

А Игорева храбраго полку уже не воскресить!
По нем уже кликнула [вороной] карающая [Смерть],
Скорбь-печаль уже поскакала по Русской земле, языком пламени,
меча в людей [горестным] жаром.