Если Дж. Феннел основывал свои исследования на изучении источников, то на совершенно иных принципах были основаны работы Л. Н. Гумилева, исходившего из своей теории «этногенеза». Во многом эта теория была сходна с построениями «евразийцев», но гораздо решительнее расходилась с источниками, нежели работы предшественников Л. Н. Гумилева. Так, походы Батыя он считал «набегом» или «кавалерийским рейдом», незначительно уменьшившим «русский военный потенциал»; «ни о каком монгольском завоевании Руси не могло быть и речи. Уже два-три десятка лет спустя произошло первое освобождение России от монголов — величайшая заслуга Александра Невского». Отрицательное отношение к Орде на Руси «появилось не в XIII в., а столетие спустя, когда узурпатор Мамай стал налаживать связи с католиками против православной Москвы».-57-
Все это построение находится в полном противоречии с источниками. Во всех летописях, отражающих события XIII в., поход Батыя описывается как величайшее национальное бедствие. Если Лавр. и Ип. отражали летописание земель, подвергшихся непосредственному завоеванию, то составитель Н I ст. и., независимый от двух остальных летописей, писал в городе, который не был завоеван; он не имел поэтому оснований преувеличивать масштабы поражения. Но данная им характеристика завоевания не отличалась от той, которая содержалась во владимирском и южном летописании.-58-
При изложении последующих событий Л. Н. Гумилев проявляет такую же свободу от источников. Уже МАк сообщала, что отец Александра Ярослав умер после поездки в Монголию «нужной смертью»; НСС уточнил это известие, упомянув имя человека, оклеветавшего Ярослава, — Федора Яруновича. Итальянец Плано Карпини, находившийся как раз во время пребывания Ярослава при дворе монгольских императоров, описывал подробности его гибели: «Он... был приглашен к матери Императора, которая, как бы в знак почета, дала ему есть и пить из собственной руки; и он вернулся в свое помещение, тотчас же занедужил и умер спустя семь дней, и все тело его удивительным образом посинело. Поэтому все верили, что его там опоили, чтобы свободнее и окончательнее завладеть его землею». П. Карпини упоминал также, что его переводчиком был Темер, «воин Ярослава».-59- В. Т. Пашуто высказал догадку, что Темер и упомянутый в летописи «Федор Ярунович» — одно лицо.-60- Эта догадка была использована Л. Н. Гумилевым как бесспорный факт и дополнена рядом подробностей: «Как известно, Федор Ярунович был агентом папы и оклеветал князя Ярослава, приписав ему контакт с Лионским собором и, следовательно, измену монголам, с которыми тот хотел заключить союз. Ханша Туракина была меркиткой..., а сибирские народы сами не лгут и поэтому верят чужим словам. Ханша поверила доносчику, отравила князя и тем обрекла на гибель своего сына, ибо дети погибшего, изрубив на куски доносчика, примкнули к врагам Гуюка».-61- Откуда взяты эти красочные известия? Гумилев не указывает своих источников. Столь же загадочны другие его рассказы. В 1257 г., как мы знаем, новгородцы восстали против татарских «численников», готовив ших сбор дани; Александр Невский расправился с восставшими, а своего сына Василия, бывшего князем в Новгороде, изгнал оттуда. Гумилев упоминает этот эпизод, но дает ему довольно неожиданную трактовку. Он объясняет, что Василий Александрович, возглавивший это восстание, был «дурак» и «пьяница», а Александр «с вожаками смуты поступил жестоко: им «вынимали очи», считая, что глаза человеку все равно не нужны, если он не видит, что вокруг делается». Откуда взял автор это объяснение и характеристику Василия Александровича, неизвестно. Ни в Н I, ни в Лавр. (кратко сообщившей об этих событиях под 1258 г.) ни слова не говорится о склонности Василия к пьянству, этому князю посвящено всего несколько строчек в летописях. Но Гумилев настаивает на этой характеристике: он сообщает, что Александр дал Василию через несколько лет «тихо и спокойно умереть от пьянства».-62- Столь же произвольны и не подкреплены источниками и другие утверждения Л. Н. Гумилева. В одной из своих книг он утверждал, что в смерти Александра Невского «можно видеть усилия немецких сторонников», а в другой — что «умер он не от яда — это вымысел... Александр, как известно, умер в Городце, куда немецкие агенты проникнуть не могли, а татарам он был дорог как союзник и друг».-63-
Все эти «внеисточниковые» рассказы служат для Гумилева основанием для его теории «этногенеза». Он заявляет, что «князь Александр, так же как его соратники, принадлежал к поколению новых людей, поднявших новую Русь на недосягаемую высоту... Сформулированная Александром доминанта поведения — альтруистический патриотизм — на несколько столетий определила неизвестные дотоле принципы устроения Руси...». «Новые» люди «начали рождаться около 1220 года, а исторической силой стали в конце XIV века — около 1380 года».-64-

Форум » Рядом с историей (архив1) » Лурье о теории "этногенеза" Гумилёва (А)
	перенос