Путин разведчик, но советский разведчик. А из этого следует, что он будет действовать в рамках советских идеологических координат и парадигм. То есть он верит, что действительно существует такая «Украина», это не дешевый балаган, а суверенная страна, и значит нужно по-советски дружить с нынешним «украинским» правящим классом: отнимать последнее у русского народа и задабривать «Украину» политическими и экономическими подачками. Что это бессмысленно и прямо вредно, вопиет весь недавний исторический опыт, но других методов Путин не знает, - все иное суть «русский фашизм» и прочие идеологически абсолютно неприемлемые для советских гэбистов ужасы.
Или взять ту же Чечню. Что вопрос можно решить за считанные месяцы, то Галковский прав. Однако Путин знает единственно возможный советский путь: умиротворять чеченскую элиту за русский счет. Понятно, что таким путем чеченцы не удовлетворятся в своей «освободительной борьбе», пока на белом коне не въедут в Кремль. Но любые иные подходы (идеологические прежде всего) – русский великодержавный шовинизм, это советским еще Ленин строго настрого воспретил делать.
По поводу Беслана. Что первое по неодолимому зову советского инстинкта сделал Путин. Он принялся публично жестко угрожать осетинам насчет их мести чеченцам и ингушам. Главное – не допустить «межнациональной розни». То есть так получается, что резня чеченцами осетинских детей это никакая не межнациональная рознь, а нарушенная абстрактным «международным терроризмом» исконная кавказская дружба народов.

Отмеченная Галковским абсурдность россиянской ситуации заключается в том, что от советизма отказались лишь в экономике, а в остальном мировоззрение сохранилось 100% советское (в том числе и у крайних «либералов», Путин ведь тоже во многом либерал). И вот эти советские инстинкты, на которых Запад научился играть виртуозно, в очередной раз подвели Россию к «революционной ситуации», а самого Путина к политическому краху.